Памяти Инны Павловой.
О смерти Инны я узнала в августе, когда моя жизнь стала на один август короче, а её закончилась, она предстала перед Господом.
Мы близко познакомились не так давно, в январе, несколько раз встречались и вели задушевные разговоры. О чем? О вере, о своих сомнениях, об успехах и разочарованиях, о погоде, о красивых платьях, о будущем, словом, обо всем. И в этих разговорах никогда не возникала тема вечности и смерти, тема боли, хотя, как теперь я понимаю, Инна знала о своем диагнозе, но ни разу(!) не заговорила об этом. Она уже поднималась к той высоте, когда не мешают Создателю, а, смиряясь, следуют за ним. Она вступила на путь личного преображения. Отказалась от самой себя как центра Вселенной.
Символичным мне показалось, что весть об уходе Инны пришла ко мне в августе. Август — последний месяц лета, высшая точка года, пиршество, празднество на пороге увядания, расцвет, переходящий в увядание и гибель. Месяц, символизирующий предел, некую границу, конец земного, мирского лета и начала Лета Господня. Месяц, о котором написано бессмертное стихотворение Бориса Пастернака «Август», стихотворение о собственной смерти.
АВГУСТ
Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.
Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома поселка,
Мою постель, подушку мокрую,
И край стены за книжной полкой.
Я вспомнил, по какому поводу
Слегка увлажнена подушка.
Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой.
Вы шли толпою, врозь и парами,
Вдруг кто-то вспомнил, что сегодня
Шестое августа по старому,
Преображение Господне.
Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора,
И осень, ясная, как знаменье,
К себе приковывает взоры.
И вы прошли сквозь мелкий, нищенский,
Нагой, трепещущий ольшаник
В имбирно-красный лес кладбищенский,
Горевший, как печатный пряник.
С притихшими его вершинами
Соседствовало небо важно,
И голосами петушиными
Перекликалась даль протяжно.
В лесу казенной землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо мое умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту.
Был всеми ощутим физически
Спокойный голос чей-то рядом.
То прежний голос мой провидческий
Звучал, не тронутый распадом:
«Прощай, лазурь преображенская
И золото второго Спаса
Смягчи последней лаской женскою
Мне горечь рокового часа.
Прощайте, годы безвременщины,
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я — поле твоего сражения.
Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство».
1953
«Август» — стихотворение о том, как смерть стирает границу между временем и вечностью, между человеческим и божественным, как свершаются два преображения. О первом нам знать не дано — что происходит после смерти, о том еще никто не рассказал. Второе преображение очевидно всем: поэт ушел от повседневности, путь его завершен, уходят в небытие, отдаляются почитание и травля, пересуды. Величие поэта теперь несомненно, его преображение понятно — он не мешал Господу, он следовал предназначению. Стихотворение «Август» — великое утешение всем живущим, преображение скорби в торжество, разрешение долгих мук, которые растворяются в сиянии Преображенской лазури.
Смерть в стихотворении сравнивается с «казенной землемершею», сравнение обыденное, приземленное. Она, смерть, способна оценить только земное тело человека, чтобы выкопать ему яму, но она никоим образом не оценивает духовный рост человека, поэтому душа неподвластна смерти, она не ложится в могилу.
У Пастернака смерть тела становится торжеством души, преображением, его «Август» — гимн жизни, которая бесконечна, потому что душа бессмертна!
Месяц август — месяц максимального расцвета, торжества жизни, светлой грусти. И каждый дарованный мне Господом август жизни будет воспоминанием о рабе Божьей Инне, которая смиренно вверила свою жизнь в руки Господа.
Светлая ей память и Царствие Небесное.
Ирина Майорова.