Модернизм появился в начале XX века и к середине столетия стал доминирующим течением в изобразительном искусстве Запада. Собственно говоря, о нем уже невозможно говорить как о «авангарде», в настоящее время более подходящим названием является «мэйнстрим» (основное течение). Если в начале этого пути художественные эксперименты сопровождались эпатажем и скандалами, то ныне модернизм обрел респектабельность и академический лоск, заполнив своими продуктами многочисленные музеи, центры и галереи современного искусства.
В чисто художественном смысле итогом его развития стал распад классических форм и утрата объективных критериев восприятия искусства. Личная «художественная воля» и «персональное видение» предстали в качестве критериев художественности, «нравится» и «не нравится», «это работает» или «это не актуально» — так по большому счету формируется отношение к искусству в наше время, такая позиция стоит за всей даже самой «умной» художественной критикой. Но есть еще один фактор — экономический, который играет, без преувеличения, определяющую роль в современном модернистском искусстве. Вот о нем хотелось бы поговорить в этой статье.
Отправной точкой хочу сделать статью И. А. Гольмана «Российский арт-рынок современного искусства с точки зрения маркетолога» (Московский Гуманитарный университет). В своем роде она очень показательна. Гольман фиксирует следующий факт: «большинство художников влачит довольно безрадостное в экономическом смысле существование». Несмотря на то, что работы современных художников составляют 90% , если не больше наполнения современных галерей, приобретаются, главным образом, картины старых мастеров или антиквариат. Автор объясняет подобное положение тем, что галеристы и художники «просто не ощущают своей маркетинговой недостаточности», другими словами не умеют организовать «коммерческое продвижение арт-объектов», а если сказать еще проще не умеют продавать свои работы в современном мире.
Следовательно, поиск методов «лечения» лежит в русле традиционного маркетинга: «подобный адекватный менеджмент в современном искусстве может принести увеличение продажной стоимости картины от 5 до 100 крат по сравнению с исходной».
Гольман определяет современное искусство как «класс товаров, цена продажи которых не прямо зависит (а иногда и вообще не зависит) от стоимости их создания». И далее, «сколько стоит чистый холст и испачканный? Я часто задаю этот вопрос, потому что ответ на него мне кажется вмещающим в себя половину проблем арт-бизнеса. Чистый — более-менее понятно. А „испачканный“ — смотря кем. Если автором этой статьи — то ничего не стоит. Потому что испачканный. А если „пачкал“ Пикассо или Шагал, то — дорого.»
Общая стоимость картин американского абстракциониста Поллока после его смерти определялась в пять миллионов долларов. Между тем, как пишет искусствовед и философ Михаил Лившиц, «эти картины, представляющие, в сущности, только символы известности художника пятна краски, оставленные им на холсте. … потребительская основа подобных произведений весьма эфемерна — она целиком зависит от признания абстрактной живописи искусством органами общественного мнения, особенно печатью, что в свою очередь подвержено игре реальных интересов и весьма непрочно. Капитал, вложенный в такие артефакты, висит на тонкой ниточке, и пляска миллионов, бешеная спекуляция вокруг них является фантастическим примером условности…»
Еще раз подчеркнем, ценность таких работ носит совершенно УСЛОВНЫЙ характер, эти картины создаются быстро, принципиально не отличаются друг от друга (разве что применяемой техникой или придуманным техническим приемом) и приобретатели работ ориентируются либо на имя художника (своего рода «арт-брэнд») либо на мнение художественных экспертов, в основном галеристов и кураторов выставок, которые «продвигают» этих художников и лично заинтересованы в максимальном увеличении стоимости картин. По сути, такие эксперты не что иное как маркетологи, рекламные агенты и продавцы в одном лице. Следовательно, современное модернистское искусство носит спекулятивный характер, оно есть фикция, мнимость в художественном смысле, искусственно надутый пузырь. Такой же пузырь как и современный мировой рынок ценных бумаг, ибо в современном мире акции покупаются, в основном, не для получения прибыли в виде дивидендов, а для последующей перепродажи. А для этого нужен безостановочный рост стоимости, ее непрерывная искусственная возгонка путем манипуляций над общественным сознанием. «Все условно и создаваемо. Нет никаких объективных ценностей, истина, добро и красота относительны, зависят от привычки и внешнего воздействия» (Мих. Лифшиц).
«Почему вы думаете, — спрашивает один из пионеров поп-арта Рой Лихтенштейн, — что холм или дерево красивее, чем газовый насос? Только потому, что для вас это привычная условность. Я привлекаю внимание к абстрактным свойствам банальных вещей». Чем дальше от реализма и классического искусства, тем больше рекламы, пиара и деланных репутаций, тем больше разница между эстетической ценностью картины и ее ценой. Однако и у условного есть свои границы: каждый пузырь когда-то лопается и пирамида обваливается, и человек, который посвятил себя подобной деятельности (художник, галерист, приобретатель) рано или поздно увидит в своих руках «сор, дрязг. стыдно сказать что такое» (Н. В. Гоголь «Заколдованное место»).
Павел Майоров