Страстная седмица. Впереди Великий Четверг. День, когда Христос придет в Гефсиманский сад и, обращаясь к Отцу Небесному, произнесет моление о Чаше.
Спаситель был подобен нам во всем, кроме одного — он был без греха. Грех — это отступление от воли Божьей. В момент, когда человеческая природа Христа обнаружила свою слабость и ограниченность, он преодолевает внутренний конфликт, подчиняя свое человеческое начало началу Божественному. Вот как этот самый важный момент в истории человечества передан в стихотворении великого русского поэта Бориса Пастернака:
«Гефсиманский сад» Борис Пастернак
Мерцаньем звезд далеких безразлично
Был поворот дороги озарен.
Дорога шла вокруг горы Масличной,
Внизу под нею протекал Кедрон.
Лужайка обрывалась с половины.
За нею начинался Млечный путь.
Седые серебристые маслины
Пытались вдаль по воздуху шагнуть.
В конце был чей-то сад, надел земельный.
Учеников оставив за стеной,
Он им сказал: «Душа скорбит смертельно,
Побудьте здесь и бодрствуйте со мной».
Он отказался без противоборства,
Как от вещей, полученных взаймы,
От всемогущества и чудотворства,
И был теперь, как смертные, как мы.
Ночная даль теперь казалась краем
Уничтоженья и небытия.
Простор вселенной был необитаем,
И только сад был местом для житья.
И, глядя в эти черные провалы,
Пустые, без начала и конца,
Чтоб эта чаша смерти миновала,
В поту кровавом Он молил Отца.
Смягчив молитвой смертную истому,
Он вышел за ограду. На земле
Ученики, осиленные дремой,
Валялись в придорожном ковыле.
Он разбудил их: «Вас Господь сподобил
Жить в дни мои, вы ж разлеглись, как пласт.
Час Сына Человеческого пробил.
Он в руки грешников себя предаст».
И лишь сказал, неведомо откуда
Толпа рабов и скопище бродяг,
Огни, мечи и впереди — Иуда
С предательским лобзаньем на устах.
Петр дал мечом отпор головорезам
И ухо одному из них отсек.
Но слышит: «Спор нельзя решать железом,
Вложи свой меч на место, человек.
Неужто тьмы крылатых легионов
Отец не снарядил бы мне сюда?
И, волоска тогда на мне не тронув,
Враги рассеялись бы без следа.
Но книга жизни подошла к странице,
Которая дороже всех святынь.
Сейчас должно написанное сбыться,
Пускай же сбудется оно. Аминь.
Ты видишь, ход веков подобен притче
И может загореться на ходу.
Во имя страшного ее величья
Я в добровольных муках в гроб сойду.
Я в гроб сойду и в третий день восстану,
И, как сплавляют по реке плоты,
Ко мне на суд, как баржи каравана,
Столетья поплывут из темноты.
1949
Если в тексте Евангелия подробно описываются события этого дня — Тайная Вечеря и Моление о Чаше в Гефсиманском Саду, то в стихотворении событийный ряд обозначен пунктиром. Главное здесь — сам Христос, его приятие Божественного замысла. Обратите внимание, как неоднороден пейзаж, это не только описание конкретного места действия — Масличная Гора, река Кедрон, дорога, сад и надел земельный; это описание Космоса: мерцание звезд и млечный путь и неба, если шире — Вечности. С самого начала земное, происходящее в саду, тесно связано с горним, земное включено в общий замысел. Христос, который в стихотворении обозначен местоимениями Он и Я, вписан в этот величественный пейзаж, но оказывается более значительным, нежели природа.
Далее следует, прямая цитата из Евангелия «Душа скорбит смертельно, Побудьте здесь и бодрствуйте со мной». И сразу же за ней: «И был теперь как смертные, как мы». А далее усиление утверждения земной природы Христа и «ночная даль теперь казалось краем уничтоженья и небытия. Простор вселенной был необитаем, и только сад был местом для житья». Он должен совершить выбор как обычный человек, и он совершает. Он, безгрешный, берет на себя грехи всего человечества, это очень тяжелая неподъемная ноша, мучительный выбор. В тексте об этом две строки, но какие(!): «Чтоб эта чаша смерти миновала, в поту кровавом он молил Отца». Две строки, а в них полнота переживания жизни каждого живущего на земле, поэтому и «пот кровавый».
Здесь мы можем предположить параллель между Эдемом и Гефсиманским садом, в смысле совершаемого судьбоносного выбора. Если Адам, нарушает волю Божью, и тем привносит в мир грех и смерть, то Христос своим выбором искупает грехи Адама и его потомства и дает людям надежду на спасение и бессмертие.
Время в стихотворении неумолимо движется вперед, судьбоносное решение принято «Час Сына Человеческого пробил. Он в руки грешников себя предаст». Христос покорился воле Отца. Другое решение невозможно, неприемлемо. А далее мы видим, как пытается противиться решению один из апостолов — Петр. Он поступает как грешный человек согласно своему, а не Божественному представлению сына Божьего «Петр дал мечом отпор головорезам и ухо одному из них отсек». И тут Христос напоминает Петру (и всем нам!) о том, что жизнь — это покорность участи, признание «Великого замысла», а не сопротивления ему. «Сейчас должно написанное сбыться, пускай же сбудется оно. Аминь».
Кульминация стихотворения — в двух последних строфах:
«Ты видишь ход веков подобен притче
И может загореться на ходу.
Во имя страшного ее величья
Я в добровольных муках в гроб сойду.
Я в гроб сойду и в третий день восстану,
И, как сплавляют по реке плоты,
Ко Мне на суд, как баржи каравана,
Столетья поплывут из темноты»
Поэт раздвигает временные рамки событий и показывает, как это событие переворачивает историю и меняет смысл грядущих времен.
Впереди Великий Четверг. Гефсиманский сад и моление о Чаше.
Майорова Ирина